Трудно не отметить необычный интерес как в блогосфере, так и в СМИ к теме 110-ей годовщине декабрьского восстания в Москве.
Сколько помню, такого странного интереса раньше не наблюдалось. Может быть, этот интерес подстёгивается приближением 100-ия революции в 2017г.? (Но может быть и другими причинами)
Из блогосферы обратил бы внимание на два интересных поста по этой теме (правда интересных в основном иллюстрациями и картинками, но не содержанием): 1. Как жадность "буржуинов" раскачала лодочку в 1905 году. - http://oper-1974.livejournal.com/506413.html?view=24478253
2. Восстание 1905 года - глазами американцев (110 лет назад Российская империя погрузилась в революционный хаос, который документировали художники американского журнала Life.) - http://davydov-index.livejournal.com/1870406.html
Следует ещё раз заметить, что оба поста бедны историческим содержанием или какими-либо интересными интерпретациями.
Первый пост, отчасти и второй (из-за своей явной симпатии к восставшим), в смысле оценки исторического события, почти полностью копируют соответствующую оценку из краткого курса ВКП(б) первой половины 20-ого века - мол, московские буржуины достали бедных угнетённых рабочих, а потому и закономерный результат - плебс не выдержал и восстал против угнетателей-буржуев, и т.д. и т.п.
Этот старый заезженный штамп легко опровергается историческими документами, но рассчитан он естественно не на тех, кто любит обращаться к историческим свидетельствам. Как известно, многие московские капиталисты прямо или косвенно поддерживали восставших. Например, "Наиболее подготовленная и хорошо вооружённая дружина была организована Николаем Шмитом на его фабрике на Пресне".
"Поддержку восставшим деньгами и оружием оказывали администрация фабрик Э. Цинделя, Мамонтова, Прохорова, типографий И.Д. Сытина, Товарищества Кушнерёва, ювелир Я.Н. Крейнес, семья фабриканта Н.П. Шмита, князь Г.И. Макаев, князь С.И. Шаховской и др. Стачку и восстание поддержали средние городские слои; интеллигенция, служащие, студенты и учащиеся участвовали в постройке баррикад, предоставляли питание и ночлег дружинникам. Бюро московского отделения Союза медицинских работников организовало 40 летучих медицинских отрядов и 21 пункт по оказанию медицинской помощи".
http://dic.academic.ru/dic.nsf/moscow/859/%D0%94%D0%B5%D0%BA%D0%B0%D0%B1%D1%80%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5
Помощь восставшим, например, оказал И. И. Фидлер, предоставивший большой дружине эсеров своё здание в качестве сборного пункта, и т.д.
- Таким образом, старая дыбильная легенда о том, что восстание было произведено чуть ли не самими пролетариями от станка трещит по всем швам. Восстание устроили и финансировали богатые и даже уважаемые люди тогдашней Москвы. Безусловно то, что они использовали при этом недовольство рабочих, которые в подавляющем большинстве состояли из недавних крестьян со специфической архаической психологией времён ещё Московской Руси, т.е. с одной стороны склонные к безропотному смирению перед лицом свирепой и беспощадной власти, с другой же, сохранявшие полуфеодальные общинные традиции, и в случае малейшего ослабления власти склонные к самому решительному бунтарству.
Впрочем, в петербургский период именно в Москве "прикровенно" сохранялась и тлела традиция знаменитого "бунташного века". И даже на интеллектуальном уровне - партия славянофилов рассматривала Москву как цитадель старорусской традиции, противостоящей европеизированному и либерастному Петербургу.
И здесь перед нами возникает самый настоящий исторический парадокс, который поразил ещё в то время одного из главарей восстания, сына богатого московского купца эсера Владимира Зензинова:
"В первые дни впечатление от неожиданного, сказочного успеха на самих защитников баррикад было опьяняющее. Москва - сердце России, оплот реакции и самодержавия, царство черной сотни - покрыта баррикадами и эти баррикады держатся против регулярных войск с артиллерией и пулеметами силами одних восставших, держатся день, два, три, держатся целую неделю..."
+ + +
Я бы дал своё толкование этого парадокса, немного схожий с рассуждениями Н. Бердяева.
Петербургский период расколол общество на простой народ (архаическое крестьянство - 85% населения!) и на высший европеизирующийся правящий слой, высокообразованный, культурный, но настроенный космополитически и легкомысленно.
После реформ 1861г. пошёл неизбежный, но односторонний процесс либерализации, который в глазах крестьянства был не понятен и воспринимался им (народным сознанием) лишь в одном ключе, т.е. через призму аграрного вопроса, положительное разрешение которого не могло быть быстрым и бесконфликтным.
К сожалению, по разным причинам вместе с освобождением крестьян и другими либеральными реформами Историческая власть (монархия) не озаботилась и сопутствующими важными мерами, кстати говоря, также сугубо европейского типа. Необходимо было резко увеличивать численность административно-полицейского аппарата и других современных структур контроля и современного уголовного наказания. Вместе с этим следовало бы ускоренно решать и "аграрный вопрос", т.е. начать столыпинские реформы по переселению избыточного крестьянского населения Центра на свободные земли в Сибирь и Среднюю Азию. Эти мероприятия тормозились и развитие капитализма пошло по рискованному пути.
Как известно, в результате демографического взрыва в русском населении молодёжь до 20 лет составляла половину всего населения, а до 30 лет до двух третей!
Как правильно заметил блогер devol (http://garden-vlad.livejournal.com/979761.html#comments) население тогдашней России (наподобие современного африканского) представляло собой пороховую бочку, к которой надо только поднести спичку.
В итоге, каким то инфернально-мистическим образом после генеральной репетиции в 1905г. победила революция 1917г, за покровом леворадикальных идей которой скрывалась своеобразная реинкарнация Московского царства в самом крутом мобилизационном варианте.
Неслучайно, большевики очень быстро перенесли столицу снова в Москву, а созданные "черносотенцем" Васнецовым остроконечные шлемы стали главным символом красноармейца. Разумеется, эту схему не следует воспринимать упрощённо в духе Бердяева, но своя доля истины в такой трактовке трагедии 1905 и 1917 годов несомненно имеется. В виде уточнения можно было бы сказать так:
если в Московской Руси её мобилизационный вариант был адекватен тяжёлым историческим условиям и сохранял возможность дальнейшего развития, то реанимированный "московский" большевизм был раковым злокачественным перерождением древних архаических форм и методов, и по своей сути являлся полным историческим тупиком, из которого мы не можем выбраться даже до сего дня.